Черенкова после плена: Я бы вернулась в тот подвал, чтобы все остановить (ВИДЕО)

Черенкова: Смерть никому не нужна

Лидер общественной организации Ответственные граждане Марина Черенкова рассказала о своем плене, настроениях людей на Донбассе и своих связях с украинским олигархом Ринатом Ахметовым.

Марина Черенкова дала первое после плена боевиков эксклюзивное интервью телеведущему ICTV Андрею Куликову.

Факты ICTV публикуют текст беседы с общественной активисткой.

Марину Черенкову взяли в плен боевики на оккупированных территориях 29 января 2016 года. Женщина успела написать смс своему коллеге о задержании, после чего перестала выходить на связь.

Общественная активистка пробыла в подвале 24 дня. О том, что Марина Черенкова снова на свободе и за пределами “ДНР”, сообщили волонтеры.

Общественная организация Ответственные Граждане объявила о своей деятельности в мае 2014 года.

Что такое Ответственные граждане – в трех тезисах от лидера организации Марины Черенковой. 

Далее – прямая речь.

 1. Мы остаемся в Донецке. Потому что это наш родной дом и город. Мы остаемся, потому что мы чуть-чуть сильнее, чем остальные – мы будем помогать.

2. Мы не занимаемся политикой – мы нейтральны. Мы занимаемся гуманитарной деятельностью.

3. Мы не видим альтернативы переговорам, общению.

О связях с Ахметовым: Он нам помогал

Что нас связывает с Ринатом Ахметовым?  Мы не скрывали изначально, что мы обращались ко всем обеспеченным людям, уехавшим из Донецка. И только фонд Ахметова дал нам машины и бензин.

Мы не скрывали этого. Но врать сейчас и говорить, что этого не было – это глупо с нашей стороны. Штаб Рената Ахметова работает на территории конфликта.

Если еще будут вопросы и доказательства – я готова ответить. Мы устали повторять: да, он помогал, он давал машины, он оплачивал бензин, мы развозили его помощь по тем адресам, куда не получалось довозить людям из штаба Ахметова.

О плене в подвале: Мне отдавали свою еду

За 24 дня заключения я не подвергалась физическому насилию, это уже плюс. Когда узнали, что я не ем мяса – мне отдавали свою еду. Причем, все люди: и сокамерники, и охранники. Для меня это было удивительно. Тогда, когда не хватает еды, и человек отдает тебе свою еду – это дорогого стоит.

Если бы я смогла каким-то образом все оставить – я бы, наверное, еще раз вернулась в этот подвал, если бы только все это остановилось. Если бы это только возможно было. Я не исключаю, что многие ответили бы также.

Тяжелее смотреть на убитых людей, чем находится там (в подвале – Ред.). То, что невозможно привозить лекарства в последнюю секунду в операционную разорванным детям – это однозначно тяжелее, чем находится там.

О фамилии Колесников: Это человек, за которым я замужем

Я раньше не знала, что нас называют людьми Колесникова. Я узнала об этом позже. Фамилия Колесникова со мной связана со мной очень и очень близко.

Это человек, за которым я замужем 21 год. Его зовут Дмитрий Николаевич Колесников. Это человек, который Ответственным гражданам отдал свои машины и офис. Но у нас разные фамилии.

И если это проект Колесникова Дмитрия Николаевича – то в какой-то мере это правда, потому что он начинал с нами и отдал все, что у него было из офиса Ответственным гражданам.

О войне на Донбассе: Детская смерть никому не нужна

Из территории конфликта очень мало информации. Поэтому судить о том, что там происходит, какие там настроения у людей, как они выживают, крайне сложно. Меня удивляет, каким образом аналитики могут делать свои прогнозы или писать статьи, когда большинство из них не было  или были очень редко на территории конфликта.

Когда убивают людей, в том числе, и детей, то ответственность должны разделить абсолютно все. Не только политики, которым это выгодно. Они не хотят прекращать войну. Прекратить хотят только мирные жители, потому что они страдают.

Обыкновенные люди могут найти общие темы для разговора. Смерть никому не нужна, детская смерть никому вообще не нужна. Ранние похороны и памятники для детей никому не нужны.

Именно на линии соприкосновения и в серой зоне происходит огромное количество военных преступлений и преступлений, которые мы в наше время уже сложно можем себе представить. Это все нужно заканчивать. Именно с линии соприкосновения распространяется ненависть, оттуда распространяется злость. Я очень боюсь, что дети наши возьмут в руки оружие, и это будет продолжаться.

Международный опыт говорит, если конфликт длится больше 5 лет, то он превращается в практически бесконечную историю: разрушаются государственные институты, люди привыкают к насилию. Мы этого хотим? Я не могу сказать, что этого хочу – ни своим детям, ни каким-либо другим детям. Это просто нереальная дегуманизация нашего общества.