Чорновил: Общаюсь только с теми, кто не розбагател в 100 раз

ЧАСТЬ 1

– Судя по активности в Facebook вы активно поддерживаете генеральную линию власти.

– В Facebook я налетами. Когда много работы и выписываюсь, могу выпасть из него на несколько месяцев. А когда работы нет (а сейчас ее у меня нет), я достаточно активен. Выгоняю энергию и это никак не связано с ситуацией в стране.

Что касается власти. По своей сути я никогда не был оппозиционером – всегда диссидентом.

Сейчас я действительно поддерживаю Порошенко, хотя и не во всем. Но я не пошел к нему делать карьеру. Почувствовал, что в какой-то момент мне придется повторить старую историю.

Я уходил от Ющенко и от Януковича. Впервые это выглядело как героизм, во второй раз – как принципиальность, а в третий – как клоунада.

И я уже немножко постарел. Все-таки 15 лет в высокой политике.

                              ”                               

Елітні марки на 99% входять в Україну виключно як “гуманітарна допомога”

                             ”                                

– Вы с ней окончательно завязали?

– По крайней мере, так думаю. Но я почти уверен, что в один прекрасный момент что-то изменится и, возможно, мне снова придет в голову, что в политике есть нечто чистое, вечное, хорошее. Или, по крайней мере, мне предложат то, что я хочу услышать: “Вот есть коридор, в котором мы просим играть по правилам. Но когда наши правила выходят за пределы коридора, ты можешь спокойно уйти”.

Кстати, это те условия, на которых я пошел на выборы в 2006 и 2007 годах с Януковичем. С ним мы договорились: если будет перейдена некая черта – сообщаю и выхожу из партии. Поэтому я не боялся, что меня прибьют, когда это сделал.

– Какая черта?

– Порядочности, предел в вещах, которые дискредитируют.

Кризис в Украине: три задачи вместо Майдана-3

– Разве “диктаторы” могли гарантировать порядочность?

– Почитайте статью для Украинской правды американского посла Джона Хербста. Кажется, он ее опубликовал в ноябре-декабре 2013 года. Хербст вспоминает Януковича времен его первого премьерства и пишет, что это был абсолютно нормальный человек. Я тоже к такому Януковича пришел.

– Может, со временем Янукович тоже постарел, но не почувствовал, что пора остановиться?

– Там начало побеждать сибаритство. У меня когда-то тоже была возможность заработать большие деньги. Схема была такова, что никто бы и не подкопался. Тем более, наша бездарная прокуратура. Остановило другое: я понял, что увязну, ​​если буду иметь большие деньги.

С человеком, который становится неконтролируемо богатым, и деньги не выстрадал реальной работой, что-то происходит. Те из моих знакомых, которые нереально разбогатели, все деградировали.

                              ”                                 

С теми, кто резко не разбогател, у меня сохранились нормальные отношения. Они пришли и ушли из политики примерно с одинаковыми доходами. Ну, максимум их удвоили-утроили, но не кратностью в 10 или 100 раз, как другие.

                             ”                                  

– И многих друзей вы потеряли из-за денег в политике?

– Они были коллегами, друзей у меня мало. Сын диссидента. Какие близкие друзья у человека, из-за которого тебя вызывают в КГБ и требуют доносить? С детства общался преимущественно с детьми других диссидентов. Соответственно, сейчас общаюсь или с политиками, или с людьми, которые косвенно связаны с ней. Ну, и с журналистикой.

А коллеги… С теми, кто резко не разбогател, у меня сохранились нормальные отношения. Они пришли и ушли из политики примерно с одинаковыми доходами. Ну, максимум их удвоили-утроили, но не кратностью в 10 или 100 раз, как другие.

Юра Каракай, Сергей Ларин – с ними до сих пор могу нормально общаться, никаких претензий. Противоположный пример – Владислав Каськив. Были друзьями, потом он очень быстро разбогател и стал отъявленным мерзавцем.

Украина – не та страна, где можно безнаказанно получать большие деньги. Для своей психики.

– За сколько лет в политике можно бешено разбогатеть?

– Если ты заходишь в нее уже с именем, то важно попасть в соответствующее место и в подходящее время. Не хватает одного голоса в парламенте или подписи “того директора предприятия” – за такое, бывает, и за один день люди зарабатывают “грубые” миллионы.

Или если хорошо себя раскрутишь, покажешься умелым политиком, то рано или поздно обязательно поступит предложение от которого очень сложно отказаться.

– То есть вы ушли из политики без Louis Vuitton, iPhone, государственной дачи?

– Смартфон у меня есть. Какой-то нокиивский. Коллеги на день рождения скинулись и подарили. Мне надоел мой кнопочный телефон, хотя я все равно сейчас им пользуюсь. Я консерватор по характеру.

Кстати, при Януковиче рассматривалась моя кандидатура на должность вице-премьера по гуманитарным вопросам. На этой должности надо визировать все допуски на территорию страны того, что называется “гуманитарная помощь”. А речь именно о Louis Vuitton, Swarovski, Chanel и др.

Элитные марки на 99% входят в Украину исключительно как “гуманитарная помощь”. Гуманитарный вице-премьер все визирует. На этом зарабатывает миллионы, но затем за “визы” надо садиться в тюрьму. Это была причина моего отказа.

Государственной дачи у меня никогда не было, личных дач тоже. У меня есть квартира в Киеве, которую я (здесь народ может возмущаться) получил от Верховной Рады. Как и все другие депутаты. Тогда на этом не делали акцент. В 2004 году меня поймал один из руководителей комитета по вопросам регламента и дожал, что я должен взять квартиру, потому что государству слишком дорого оплачивать номер в гостинице.

– Вы пользуетесь депутатскими льготами?

– Их почти нет. Основная льгота сегодня – возможность не отвечать перед законом, не бить прокуроров (как в суде над Корбаном) и не сесть в тюрьму.

(Продолжение читайте в среду, 11 ноября).

Общался Ростислав Буняк.