Третий фронт. Как работают партизаны в зоне АТО

Партизаны в зоне АТО – уникальные люди.

Без массовой поддержки со стороны местного населения и под дамокловым мечом Уголовного кодекса Украины им удаётся наносить небольшие, но болезненные раны боевикам непризнанных республик, пишет Юлия Кораблёва в №25 журнала Корреспондент от 26 июня 2015 года.

В ТРЦ Гулливер в центре Киева даже в будний день людно и шумно – идеальное место для конспиративной встречи. Назначивший её собеседник Корреспондента говорит в телефонную трубку: «Стой там, где стоишь, я подойду и возьму тебя за руку».

Всё это напоминает голливудский детектив, только вместо Джеймса Бонда – один из участников партизанского движения на территории «ДНР». Правда, в нашем случае нет ни идеального смокинга, ни тёмных очков, ни брутального подбородка. Внешность героя непримечательна – приземистый парень с короткой стрижкой в клетчатой рубашке.

Остального – имени, фамилии и других особых примет – знать прессе не нужно, говорит диверсант. Единственное, что сообщает, – он из Донецка и просит называть себя в публикации Партизаном. Мол, любое лишнее слово может рассекретить подрывную деятельность.

12 июня трое его «коллег» уже оказались за решёткой мариупольского суда. Богдана Чабана, Бориса Овчарова и Александра Крюкова следствие обвинило в вооружённом разбое. Согласно материалам дела, они пытались незаконнозавладетьимуществомагрофермыв селе Евгеньевка Донецкой области.Сами молодые люди, называющие себя Равликами, утверждают, что на ферме был складоружиясепаратистов, который они собирались уничтожить.

Тот факт, что партизаны оказались на скамье подсудимых, свидетельствует о полном провале операции, однако до этого момента они успели совершить множество подобных акций. Самое громкое их заявление касалось ликвидации лидера боевиков Алексея Мозгового.

Хотя партизаны немногочисленны и лишены массовой поддержки населения самопровозглашённых республик, они уже приобрели целую армию сочувствующих среди общественности и политиков. Мариупольский суд отпустил Равликів на поруки десяти народных депутатов, среди которых комбаты-нардепы Дмитрий Линько, Семён Семенченкои парламентарий от БатькiвщиныАлексей Рябчин.

В целом роль подпольщиков в общей системе АТО не слишком весома, признают эксперты. Однако роль эта особая – партизаны ослабляют врага в его тылу. Тем не менее в нынешней Украине они юридически нелегитимны, поскольку в стране не введено военное положение, а их действия квалифицируются лишь статьями Уголовного кодекса.

«То, за что в военное время нужно давать медаль, в режиме АТО называется вооружённым разбоем», – сетует Партизан.

Военный хаос на Донбассе лишь ухудшает положение диверсантов-любителей. Для каждой стороны они могут оказаться чужими, но порой способны принести пользу действующей армии

Военный хаос на Донбассе лишь ухудшает положение диверсантов-любителей. Для каждой стороны они могут оказаться чужими, но порой способны принести пользу действующей армии: помимо физического уничтожения врага, они снабжают ВСУ информацией о размещении объектов и техники.

«Это наши глаза и уши», – говорит Владислав Селезнёв,спикер Генштаба ВСУ, хотя подчёркивает, что официально армия с партизанами не сотрудничает.

По его словам, всё,что касается диверсионных операций–каксогласованных, так и нет, –хранится под грифом Секретно. И детали будут раскрытытолько после окончания войны.

Подпольный обком

Партизан утверждает, что не является и никогда не был служащим ВСУ или бойцом добровольческого батальона. Будь он таким, на территории врага долго не протянул бы: их мгновенно «просчитывают» сепаратисты. Кроме того, участники партизанского движения в основном из местных. Они вооружены «отжатым» у противника стрелковым и миномётным оружием, хорошо ориентируются на территории и, что немаловажно, понимают психологию боевиков.

«Движение намного шире, чем вы думаете, – снисходительно улыбается дончанин. – Это не дедушка, который ночью выходит и взрывает составы. Хотя и такие тоже есть».

Он рассказывает, что свои агенты у партизан есть в армии «ДНР» и зачастую это командиры роты или взвода. Такой диверсант не обязан отчитываться подчинённым о своих действиях, а высшему руководству он всегда может аргументированно объяснить, что делал на определённой территории.

Партизан координирует сеть групп в Донецкой области, выполняющих диверсионные задачи. Свою деятельность они называют «режимом свободной охоты». В целом ведут жизнь обывателей – зарабатывают на жизнь обычным трудом, правда, каким именно, собеседник Корреспондента не уточняет.

Поскольку централизованного командования у подпольщиков нет, все задания они ставят себе сами. В этом есть и плюсы и минусы. К последним относится неподготовленность и отсутствие должной экипировки. Не раз бывали случаи, когда боеприпасы, например радиоуправляемый фугас, разрывались в руках. К тому же, «отрабатывая сепаров», партизаны могут случайно попасть в своих же соратников, внедрённых в стан врага.

Преимущества весомее – в диверсионном движении фактически невозможен «слив» задач вражеской стороне. Второй плюс циничен – у лесных братьев не связаны руки запретом случайно убить местного. Такой задачи нет, уточняет Партизан, но и за жертвы среди мирного населения наказания не будет, в отличие от армии.

Задания у партизан широкие и варьируются от уничтожения одного заблудившегося сепаратиста до подрывов стратегических объектов.

«От пургена [подсыпанного врагу в чай] до вагона [с боеприпасами]», – шутит Партизан.

Из последних масштабных операций он вспоминает недавние взрывы на заводе химических изделий в Донецке. Официальной версией властями «ДНР» был назван пожар, а неофициально подозревают диверсантов. ВСУ не причастны к этой операции, утверждает Партизан, – как раз из-за высокого риска, что пострадают местные жители.

Если верить его словам, агенты подпольщиков внедрены фактически во все структуры «ДНР». Мол, на той стороне это сделать легче, чем на украинской: силовой блок в «ДНР» развит плохо, отслеживать все случаи партизанщины ему сложнее, чем какой-никакой, но уже слаженной украинской разведке.

Когда в СМИ появляются новости типа Сепаратисты перебили друг друга на площади города, это может быть вовсе не о несогласованности действий боевиков или об их разборках, рассказывает Партизан.

«Это вполне могли устроить наши люди, которые просто стравили две группировки, – объясняет он и тут же приводит пример: – «Срезает» один из наших автоматом машину с оплотовцами [бойцами добровольческого батальона сепаратистов Оплот]. Это дело пяти минут. И случайно оставляет на месте шеврон Востока [другого их батальона], а потом вызывает на место Оплот. Те приезжают, видят все и едут х**чить востоковцев. В результате – минус 10-15 сепаров. А тот, кто все это сделал [агент партизан], спокойно себе возвращается служить в Оплот».

Проще всего выполнять диверсии под видом борьбы с мародёрством, за которую взялись власти «ДНР». Теперь, по словам дончанина, партизанам стало легче уничтожать сепаратистов: достаточно подбросить врагу какие-то якобы украденные вещи, а потом расстрелять «по закону военного времени».

Соратник Партизана по движению, средних лет офицер в отставке, также из Донецка, добавляет, что ещё одна немаловажная задача подпольщиков – держать связь с мирными жителями, лояльными украинской стороне, и передавать от них информацию о позициях противника штабу АТО. По их наводке удается накрывать порой самые неожиданные скопления боевиков.

«Звонит мне как-то мой друг, – рассказывает он,  – и говорит:  «Скажи, чтобы шмальнули туда-то». Я смотрю по карте – а там же его дом! Говорю ему: «Ты что, с ума сошёл?!». А он отвечает: «У меня подвал глубокий, выдержит. Шмальните».

Для каждого отдельного случая, когда подпольщики собирают информацию или ведут слежку за тем или иным скоплением вражеской техники, они разрабатывают легенду до мелочей

Для каждого отдельного случая, когда подпольщики собирают информацию или ведут слежку за тем или иным скоплением вражеской техники, они разрабатывают легенду до мелочей. Чтобы боевики не смогли вычислить диверсанта, все сообщения и задания моментально стираются с гаджетов, а разговоры по телефону сводятся к лаконичным фразам.

«Когда накрывали донецкий аэропорт, был п**дец в Тоненьком, – приводит пример офицер-подпольщик. – Нужно было отправить туда человека, проверить информацию. Я пробил, что там есть птицеферма. Мой человек взял бизнесмена и поехал туда легально – ему, мол, надо, купить яйца, а тот его везёт».

Удачную операцию по спасению попавших в котёл украинских солдат подпольщикам удалось осуществить в Дебальцеве после того, как оттуда вышли войска ВСУ. Они затесались в группу волонтёров-сепаратистов, которые проверяли подвалы на предмет раненых и убитых. В один из подвалов партизанам посчастливилось войти первыми, и там они нашли двух раненых и обмороженных бойцов ВСУ.

«На этот подвал сразу же повесили табличку Людей нет. Потом пацанов вытащили проверенные врачи. Надеюсь, с ними все хорошо», – вспоминает диверсант.

Партизаны без войны

У каждого из бойцов невидимого фронта были свои резоны отправиться в подпольщики.

Кто-то не принял новую власть «ДНР» и считает себя патриотом Украины, кого-то сепаратисты лишили имущества или убили родных. Причем месть – самый сильный мотив, говорят партизаны.

Третья группа воинов сопротивления – те, кто изначально проникся идеями «ДНР», но, попав в «ополчение», быстро разочаровался. Ими движет ещё и желание обезопасить себя, ведь если украинская власть на оккупированных территориях восстановится, доказать свою патриотическую позицию бывшим боевикам будет очень сложно.

Люди понимают, что они возьмут в руки оружие и им за это ничего не будет – не важно, на чьей стороне. У людей с автоматами в головах произошёл переворот

Боец, совершающий диверсии в АТО 

«Люди понимают, что они возьмут в руки оружие и им за это ничего не будет, – добавляет боец ещё одну причину, по которой местные идут воевать – не важно, на чьей стороне. – У людей с автоматами в головах произошёл переворот».

Однако об успешной и масштабной подпольной борьбе с сепаратистами на их территории говорить пока рано, признают как эксперты, так и сами партизаны. Народные герои практически не координируют свои действия с официальными органами власти.

Если с ВСУ они ещё как-то сотрудничают, то милиции не доверяют – после событий марта 2014 года, когда многие из правоохранителей переметнулись на сторону сепаратистов. Ведь благодаря их бездействию административные здания и склады с оружием были захвачены практически беспрепятственно.

Кроме того, вести подрывную деятельностьна территории, где нет массовой поддержки со стороны местного населения, невозможно, признаёт Партизан. При этом он уточняет: утверждать, что местные поголовно ненавидят украинцев, тоже нельзя. Всегда найдутся те, кто минимально поддержит самодеятельных диверсантов – принесёт еды или спрячет в подвале, -но такихмало. Многие просто бояться:условия военного времени и так слишком суровы, чтобы лишний раз рисковать жизнью.

Сами партизаны хорошо понимают, что их деятельность незаконна с точки зрения как сепаратистов, так и украинской стороны. Поэтому командование ВСУ абсолютно не заинтересовано в координации действий с ними

Сами партизаны хорошо понимают, что их деятельность незаконна с точки зрения как сепаратистов, так и украинской стороны. Поэтому командование ВСУ абсолютно не заинтересовано в координации действий с ними, полагают они.

Между тем эксперты напоминают, что в истории партизанского движения, да и диверсионных кампаний, есть немало примеров, когда они находилось вне рамок официальных законов. В этом и характерная особенность таких явлений, к которой надо быть готовым.

«Даже если брать опыт Великой отечественной – никогда партизаны не координировали свои действия с кем-то выше. И в этом их плюс. Они незаметные, мобильные и работают в тени», – объясняет политолог Кость Бондаренко.

Но в отличие от партизан Второй мировой войны у нынешних бойцов сопротивления есть существенная проблема – отсутствие военного положения. Без него их действия можно классифицировать как уголовное преступление. Поэтому, хотя их работа и бывает полезна для сил АТО, украинской власти поддерживать партизан невыгодно, считают аналитики.

«Их можно сравнивать с УПА – их никто не создавал, и для обеих сторон они могут быть террористами, – рассуждает Игорь Козий, военный экспертИнститута евроатлантического сотрудничества. – Но, тем не менее, если они уничтожают противника, то это нам на пользу».

А другой военный специалист – экс-замначальника Генштаба ВСУ, профессорИгорь Романенко – призывает не переоценивать и не романтизировать подпольщиков. Потенциал партизан и ВСУ несравнимы, отмечает он. Да и сами диверсанты открыто говорят, что их действия – капля в море. Которая, однако, может приблизить победу.

«Очень хочется вернуться в Донецк!» – мечтает Партизан, и на глазах бывалого вояки выступают слезы.

Когда это произойдёт? Ответа нет. А это значит, что пока дончанин от партизанщины не откажется.

***

Этот материал опубликован в №25 журнала Корреспондент от 26 июня 2015 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться .