Украинки всё чаще становятся жертвами домашнего насилия – на атмосферу в семье влияет и кризис, и война.
Демобилизованные бойцы АТО не всегда могут быстро адаптироваться к нормальной жизни – это приводит к ссорам, дракам и разводам, пишет Юлиана Скибицкая в №31-32 журнала Корреспондент от 21 августа 2015 года.
Голос в трубке взволнованный и немного прерывается.
«Вы обещаете, что не будете называть моё имя и фамилию? Да?» – собеседница Корреспондента с трудом соглашается рассказать свою историю семейного краха.
Её муж в апреле демобилизовался и вернулся домой, а уже летом пара подала на развод.
Три года семейной жизни для молодых людей закончились резко и неожиданно. Ещё до начала АТО в доме царила напряжённая атмосфера, но жена списывала это на обычную «бытовуху».
«Думала, притрёмся, всё будет нормально. А тут его призвали служить», – рассказывает она.
Не став «косить» от армии, муж собрал вещмешок и отправился воевать. Ему пришлось пройти несколько горячих точек – неудивительно, что в апреле домой вернулся уже другой человек.
«Первую неделю всё было хорошо, а потом Леша стал закрываться в себе. Пил едва ли не каждый день. О том, чтобы вернуться на работу, речь вообще не шла», – вспоминает супруга.
Муж ничего не рассказывал и не объяснял. Просто часто требовал оставить его в покое, причём в довольно грубой форме. Последней каплей стала ссора из-за недосоленного супа.
«Он взбесился и начал кричать на меня, – говорит жена дрожащим голосом. – Я тоже завелась, мы орали друг на друга, а потом он наотмашь ударил меня по лицу, развернулся, хлопнул дверью и ушёл. Я села на пол и тихо заплакала».
В итоге пара обоюдно решила подавать на развод.
Такие случаи сейчас не редкость даже в семьях, где супруги долгие годы жили душа в душу. В маленькой киевской квартире недалеко от станции метро Нивки ежедневно выслушивают по несколько подобных историй.
Здесь, в неприметном месте, находится украинская штаб-квартира крупнейшей международной правозащитной организации Ла Страда. В Украине она существует с 1997 года, основные направления деятельности – противодействие торговле людьми, а также любой дискриминации женщин и детей. Кроме прочего, специалисты центра оказывают психологическую и юридическую помощь жертвам домашнего насилия.
Домашний фронт
По расчётам Фонда народонаселения ООН, в Украине от физического насилия страдают 4 млн женщин, от сексуального – 1,8 млн. Специалисты Ла Страды утверждают, что в этом году количество звонков на анонимную горячую линию по вопросам насилия в семье уже превышает прошлогодние показатели.
И это только те, кто готов доверить свою проблему специалисту, пусть даже и анонимно. Что касается сексуального насилия, то, как отмечают эксперты, многие женщины не понимают, что это также противозаконно.Именно поэтому точную цифру страдающих от семейного насилия назвать невозможно.
В Ла Страде выделяют три категории семей, где насилие становится главной проблемой. Это переселенцы с оккупированных территорий, те, кто остался жить в так называемых республиках, и семьи, где муж вернулся из зоны АТО
В Ла Страде выделяют три категории семей, где насилие становится главной проблемой. Это переселенцы с оккупированных территорий, те, кто остался жить в так называемых республиках, и семьи, где муж вернулся из зоны АТО.
Последняя категория, по наблюдениям экспертов, самая многочисленная. Бойцы, возвратившись с фронта, находятся в тяжёлой депрессии и апатии. Как правило, они срываются на родителях, жёнах и детях. Нередко доходит и до рукоприкладства. Как результат – разводы, алкоголизм и даже случаи самоубийств.
Главный координатор горячих линий Ла Страды Алёна Кривуляк рассказывает, что часто ей звонят дети.
«Однажды к нам позвонил 12-летний мальчик, который хотел помирить папу и маму. Они постоянно ругались, и ребёнок очень страдал. Не знаю почему, но этот звонок мне особенно запомнился. Конечно, через ребёнка проблему не решишь. Но это ещё раз показывает, что дети страдают от насилия в семье едва ли не больше всех», – говорит Кривуляк.
Фото Дмитрия Никонорова
Алена Кривуляк отмечает, что больше всего от насилия в семье страдают дети
Директор департамента правовой и социальной помощи Ла Страды Марина Легенька говорит, что под тяжёлую руку попадают и дети, и жёны, и родители.
«Звонила семья, где дочь уже взрослая, ей лет 16, – вспоминает Легенька. – Она и раньше гуляла допоздна, вот и в этот раз решила. А её папа как раз только демобилизовался и почему-то решил не отпускать. Завязалась ссора, он в порыве её ударил. Потом, правда, понял ошибку. Сейчас занимается с психологом».
Нередко жертвами агрессии становятся родители, которые сталкиваются с рукоприкладством со стороны вернувшихся с войны сыновей. Эта категория самая неразговорчивая
Нередко жертвами агрессии становятся родители, которые сталкиваются с рукоприкладством со стороны вернувшихся с войны сыновей. Эта категория самая неразговорчивая, говорят эксперты Ла Страды. Ведь пожилым людям проще вытерпеть издевательства, чем выносить сор из избы. Как отмечают специалисты, сказывается старая советская закалка.
Киевлянка Александра свою фамилию не называет, хотя в её семье адаптационный период прошёл довольно благополучно. Возможно, дело в 15 годах брака и наличии почти взрослого сына-подростка, а может, супругам просто хватило такта и понимания, чтобы сохранить гармонию в семье.
Александра говорит, что до рукоприкладства у них не дошло.
«Мне вообще жутко слышать от вас о таких случаях», – признаётся она Корреспонденту.
Её муж демобилизовался в мае, поначалу был неразговорчивым и замкнутым. Александра пыталась понять супруга – не расспрашивала его о войне, старалась не доставать бытовыми вопросами.
«Это ещё с АТО пошло. Когда мы звонили друг другу, мы не говорили о своих проблемах. Просто чтобы не делать ещё хуже», – вспоминает киевлянка.
Муж после войны начал заикаться, его срочно отправили лечиться. Сейчас благодаря врачам и психологам проблему удалось решить. Правда, супруг снова рвётся на фронт. Жена уговаривает его не идти туда.
«Я просто этого не переживу», – признается она.
Кривуляк отмечает, что тяжелее всего тем, кто побывал в плену.
«Многие из них кастрированные. И, возвращаясь домой, они чувствуют себя неполноценными, ненужными. Очень страдают. В итоге они срываются на жён, а нередко… – Кривуляк на секунду замолкает. – Нередко кончают жизнь самоубийством».
Стрессы, непривычная обстановка, ужасы пережитого – всё это накладывается слоями и серьёзно бьет по психике
Стрессы, непривычная обстановка, ужасы пережитого – всё это накладывается слоями и серьёзно бьет по психике. Речь идёт не только о солдатах, но и о семьях, которые оказались в экстремальных условиях.
Легенька говорит, что часто им звонят даже с оккупированной территории.
«Конечно, нашей рекламе там не обрадуются, – улыбается она. – Но люди зачастую и раньше знали о нас. И поэтому звонят со своими проблемами».
Семьи, которые остались на территории боевых действий, страдают не только от взрывов и выстрелов. Ещё со времен Евромайдана разные политические взгляды супругов становились причинами разводов. Война эту тенденцию максимально ужесточила.
«Нам звонила женщина из Горловки. Говорила, что хочет выехать, а муж не выпускает. Он явный сторонник «ДНР», она же просто устала от войны. Муж считал, что если они уедут, то предадут родину. И закрывал жену с ребёнком дома. Чуть ли не приковывал к батарее. Ей удалось сбежать чисто случайно – сказала мужу, что идёт к соседке за солью, ребёнка в охапку – и бегом из дома. Помогли её вывезти волонтеры, еле уладили всё – ни документов, ни вещей, ничего не было. Сейчас она на мирной территории, и всё хорошо», – рассказывает Легенька.
Бразды – государству
С января в Ла Страду поступило почти 6.000 звонков на горячую линию, минимум половина из которых – истории о насилии в семье. Для сравнения: за весь 2014 год поступило 7.725 звонков, из них 5.000 обращений касались домашнего насилия. Специалисты говорят, что тенденция начала усугубляться весной, как раз после начала демобилизации бойцов.
Тенденция к увеличению домашнего насилия будет продолжаться ещё несколько лет. Довоенные проблемы в виде алкоголизма и нестабильной экономической ситуации никуда не пропали. Теперь же в общую картину вписалась война
По мнению экспертов, тенденция к увеличению домашнего насилия будет продолжаться ещё несколько лет. Довоенные проблемы в виде алкоголизма и нестабильной экономической ситуации никуда не пропали, а только усугубились. Теперь же в общую картину вписалась война.
Бороться с домашним насилием вдвойне сложнее, учитывая табуированность этой темы в обществе. Речь идёт не только о том, что проблема не решается на уровне государства. Главным камнем преткновения становится элементарная неграмотность жертв в этих вопросах.
По словам Легенькой, сексуальное насилие большинством жертв воспринимается как «супружеский долг». Пословица «Бьёт значит любит» у многих также крепко сидит в голове. Особенно это касается сельской местности, где сильны стереотипы и влияние общественного мнения.
«Вот звонит женщина в милицию и говорит, что её муж побил, – говорит Легенька. – Наряд находится в соседнем селе. И они никуда ехать не собираются. А чтобы попасть в ближайший социальный центр, нужно ехать в район. Слишком долго и сложно».
Сотрудники правоохранительных органов нередко проявляют неуместную в данном случае солидарность с агрессивными нападающими
При этом сотрудники правоохранительных органов нередко проявляют неуместную в данном случае солидарность с агрессивными нападающими. Как отмечает Кривуляк, нередки случаи, когда в милиции отказываются принимать заявление от пострадавшей стороны.
«Они говорят: «Да как вам не стыдно, он за вас воевал, а вы на него «телегу»! Ну ударил раз, ну с кем не бывает! Заберите и не позорьтесь», – говорит специалист.
От помощи отказываются и сами бойцы, которые считают поход к психологу унизительным. Здесь тоже играет роль необразованность: до сих пор многие не понимают разницы между психологом и психиатром. В итоге оказать человеку хотя бы минимальную помощь без его желания становится невозможно.
Решать проблему нужно системно и постепенно. На помощь должны прийти социальные программы, которые обеспечат всех демобилизованных работой, и программы психологической поддержки
По мнению экспертов, решать проблему нужно системно и постепенно. Ведь даже после окончания войны «синдром АТО» останется во многих семьях. На помощь должны прийти социальные программы, которые обеспечат всех демобилизованных работой, и программы психологической поддержки. Отдельно необходимо создать план по реабилитации инвалидов.
Ведь если человек вернётся с войны и почувствует себя защищённым, ему не будет смысла выливать агрессию в семье.
Проблема, которая становится все глобальнее, пока не вышла на государственный уровень. Инициативу частично взваливают на свои плечи районные социальные центры.
В Оболонском районном центре социальных служб для семьи, детей и молодёжи с проблемой адаптации вернувшихся с войны пытаются справляться хотя бы малыми силами.
«Мы стараемся постоянно работать с нашими бойцами и помогаем им адаптироваться к послевоенной жизни», – утверждает директор центра Елена Дмитриева.
По её словам, отдельного бюджета на эти нужды не выделено.
Психологи центра всех своих ребят знают поимённо, знакомятся с семьями. За помощью обращаются не все, поэтому часто приходится предлагать её самостоятельно. Психологи пытаются помочь семьям бойцов, вернувшихся с войны, заново начать понимать друг друга.
Фото Дмитрия Никонорова
Елена Дмитриева с коллегами пытается помочь семьям бойцов АТО
«Мы устраивали совместный поход в театр для семей. В браке у супругов часто на это нет времени. А здесь, в такой обстановке, они стали больше говорить и узнавать друг друга», – рассказывает Дмитриева.
Помимо этого, на таких общих посиделках семьи знакомятся между собой, делятся своими проблемами и советами. В центре уверяют: о случаях рукоприкладства не слышали, а последний развод был ещё до войны. Но не исключают, что некоторые просто не говорят об этом. Позвонить на анонимную линию помощи это одно, а прийти и полностью выложить свою историю – другое, говорят психологи.
«Вы напишите, пожалуйста, что нужно ходить к специалисту, а то многие же не знают, – на прощание говорит Корреспонденту Александра, чья семья выдержала испытание войной. – И что детям тоже надо туда ходить. Они слишком за папами плачут, скучают. А мамы не знают, что делать».
***
Этот материал опубликован в №31-32 журнала Корреспондент от 21 августа 2015 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться .
Источник: korrespondent.net
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.